В плену у паука. – Битва в подводной тюрьме. – Растение – бродяга. – Скверное положение. – Карик находит выход.
Карик открыл глаза и вдруг вспомнил все. Вспомнил, как они с Валей летели на стрекозе. Вспомнил страшный хобот водомерки, сильные лохматые лапы паука.
Вокруг было темно и пахло сыростью. Где‑то внизу, под ногами, тихо плескалась вода. Рядом с Кариком кто‑то очень‑очень тихо дышал.
Карик лежал вытянувшись во весь рост, но никак не мог понять, на чём же он лежит. В голове у него шумело, руки и ноги одеревенели. Он застонал и тотчас же услышал испуганный голос Вали:
– Тише! Он здесь!
Карик повернул голову и стукнулся лбом о Валин висок.
Валя тихо вскрикнула.
Карик попробовал отодвинуться от неё подальше, но не мог: кто‑то обмотал его и Валю с ног до головы толстыми верёвками и крепко‑накрепко привязал друг к другу.
Карик рванулся посильнее, и вдруг от сильного толчка он и Валя начали раскачиваться, как на качелях, из стороны в сторону.
– Тише! – быстро зашептала Валя. – Тише, пожалуйста! Он внизу.
– Паук?
– Ага… Он сейчас возился там… Я слышала…
– Тебе страшно?
– Очень. А тебе?
– Тоже страшно, только ты не плачь. Сначала попробуем как нибудь освободиться.
Карик раздвинул головой верёвочные сети и огляделся. Внизу чернела вода, из которой поднимались тёмные гладкие стены, а над головой – покатый потолок.
Ребята висели в воздухе посреди норы.
– Понимаешь, – прошептал Карик, – он подвесил нас. Прицепил к потолку.
– Ага, – кивнула Валя, – подвесил, я уже давно это поняла.
– А зачем?
– И я думаю: зачем?
– Ничего не придумала?
– Нет.
Карик с трудом выдернул из паутинных верёвок сначала одну руку, потом другую.
– Что ты делаешь, Карик?
– Тише! Молчи!
Стараясь не дышать, Карик окончательно высвободил голову и стал смотреть вниз.
Внизу, как раз под ребятами, суетился паук. Он беспокойно бегал по воде вдоль стен своего жилища, время от времени останавливаясь и как будто к чему‑то прислушиваясь.
Сверху, с потолка, отрывались водяные шары‑капли и звонко шлёпались о поверхность чёрной воды. К потолку взлетали фонтаны брызг.
До слуха Карика донёсся глухой шум. Где‑то совсем рядом – кажется, за стеной – не то стучали, не то скребли. Было похоже, что там бродит человек, шарит по стене, отыскивая дверь.
Этот шум определённо беспокоил паука. Он то и дело подскакивал к стене, ждал чего‑то, потом, шевеля длинными лапами, пятился в сторону.
– Ты слышал? – тихо сказала Валя. – За стеной шумит кто‑то.
– Да, да, – зашептал Карик, – я слышу. Шум становился всё сильнее и сильнее. Казалось, в стену били мягкими, но увесистыми кулаками.
– Сюда кто‑то лезет! – шепнула Валя. В ту же минуту стены подводного дома дрогнули так сильно, что ребят подбросило в их паутинной люльке вверх. Люлька ударилась в стену и закачалась, точно маятник.
– Смотри: паук‑то, паук! – зашептала Валя.
Паук выскочил на середину норы. Беспокойно перебирая ногами, он уставился всеми глазами на стену своего жилища.
И вдруг стена треснула. В воду посыпались куски, похожие на штукатурку. В проломе стены показались большие мохнатые лапы.
Лапы с силой рванули стену. Подводный дом задрожал, закачался. Люльку с ребятами начало кидать от одной стены к другой.
Стена рухнула.
С шумом и плеском в подводное жилище ворвался толстый паук, похожий как две капли воды на хозяина подводного дома. Он подобрал под себя коленчатые ноги, как бы приготавливаясь к прыжку, и тихо‑тихо стал продвигаться вперёд.
Хозяин подводного дома взмахнул щупальцами.
Пауки смотрели друг на друга выжидающе.
Потом хозяин поднял щупальца высоко над головою и стремительно бросился на непрошеного гостя.
В темноте началась жестокая битва. Щупальца свистели в воздухе, шлёпали по воде. К потолку взлетали брызги, и скоро стены покрылись дрожащими каплями воды.
Битва пауков сотрясала подводный дом так, что дрожмя дрожали стены, качался купол и вода кипела внизу, словно в котле.
От сильных толчков снова начала раскачиваться люлька, в которой лежали ребята. С каждым новым толчком она взлетала все выше и все выше ударялась то в одну, то в другую стенку.
Перед глазами Карика и Вали мелькали, точно в кино, стены, купол, пауки, вода и снова купол, стены, вода.
Пауки бились молча.
Они оплетали друг друга мощными лапами, раскачивались, как борцы в цирке, потом вдруг отскакивали один от другого, насторожённо поглядывая свирепыми глазами друг на друга, и снова, словно по команде, кидались в бой, и тогда опять клокотала и пенилась внизу вода, а стены подводного дома тряслись от могучих толчков так, будто началось землетрясение.
Ребята следили за битвой страшных пауков, не смея дышать.
– Ой, Карик, – вдруг захныкала Валя. – Ой, куда мы попали? Никто теперь не узнает… Ни мама… никто… никто…
– Тише ты! – захрипел Карик. – Болтаешь тут, а надо бежать… освобождаться как‑нибудь. Молчи, пожалуйста, кажется, я освобожу сейчас ноги.
От сильных толчков и раскачивания паутинные верёвки ослабели. Помогая друг другу освободиться от верёвок, ребята, хотя и с большим трудом, всё‑таки выбрались из верёвочной люльки.
Руки и ноги Карика и Вали были свободны, но что же, однако, делать, если пауки нападут на них?
Сражаться с такими чудовищами было не под силу Карику и Вале. Некуда было бежать, негде было и спрятаться.
– Ничего, ничего, Валька! Не бойся! – прошептал Карик дрожащими губами. – Как‑нибудь выйдем отсюда. Ты только не плачь, пожалуйста?
– Я совсем не плачу! – всхлипнула потихоньку Валя и незаметно от Карика поспешно провела ладонью по глазам.
Поглядывая на пауков, Карик вылез осторожно из верёвочной люльки, протянул руку к толстому канату, который спускался с потолка к люльке, и, держась за канат, встал во весь рост.
Внизу было тихо.
Вытянув шею, Карик смотрел на пауков и что‑то бормотал под нос. В эту минуту он был похож на судью ринга, который стоит над боксёром, сбитым на землю, и считает:
– Раз, два, три… пять… семь… девять! Если сбитый на землю боксёр не может подняться после того, как судья скажет громко «девять», – значит, боксёр считается побеждённым. А Карик считал все громче и громче.
– Сто один, сто два, сто три, сто четыре… Ура! – вдруг закричал он. – Оба готовы! Смотри, они не шевелятся! Вставай! Я же говорил, не надо плакать. Теперь нам только бы выбраться отсюда поскорее!
Валя поднялась, встала рядом с братом.
– Да, – сказала она, вздохнув, и посмотрела по сторонам, – а как же выбраться? Ты знаешь?
– Ерунда! – уверенно сказал Карик. – Какой‑нибудь вход и выход тут должен быть!
– А может быть, и не должен!
– Вот здорово! – усмехнулся Карик. – А как же, по‑твоему, нас притащил сюда паук? Надо искать вход и выход! Он должен быть здесь! Смотри получше!
Ребята свесили головы, но Валя не видела ничего, кроме пауков. И это было немудрёно, потому что она смотрела только на них, все ещё не веря; что они погибли в жаркой схватке.
Безжизненные туши покачивались на тёмной воде.
Волны загнали пауков к пролому в стене, и они лежали на воде бок о бок, рядом, не обращая друг на друга внимания.
В подводном доме наступила такая тишина, что стали слышны тихие всплески воды и шум капель, падающих на воду с обрызганных стен и купола подводного дома.
– Сдохли! – радостно крикнул Карик. Он нагнулся, вытянул шею и плюнул сначала на одного паука, потом на другого. Пауки не шевелились.
Ребята посмотрели друг на друга: сдохли или не сдохли?
Карик крикнул:
– Эге‑ге‑гей!
Пауки плавали, точно кожаные подушки, надутые воздухом.
– Сдохли! – уже уверенно сказал Карик и, смерив глазами расстояние до воды, выпустил из рук верёвку. В воздухе мелькнули руки и ноги, и Карик камнем упал в воду.
– Карик! Сумасшедший! – закричала Валя, с тревогой взглянув на взметнувшийся вверх фонтан брызг.
Голова Карика показалась на поверхности воды.
Вынырнув, он осмотрелся по сторонам и поплыл к паукам саженками.
– Карик! – завизжала Валя. – Вернись! Они ещё дышат!
Но Карик, не обращая внимания на крики сестры, подплыл к одному пауку и, подняв руку над водой, сильно хлопнул его по брюху. Брюхо загудело, как барабан.
Карик поспешно отплыл прочь, но, взглянув на паука, вернулся обратно и ударил его пяткой по голове. Паук не шевелился. Тогда Карик залез на тушу, как на плот, и встал по весь рост.
– Прыгай! – крикнул Карик, махнув Вале рукой.
– Нет! – мотнула Валя головой. – Тут высоко очень!
– Что ж, ты всегда сидеть там будешь? Всё равно придётся прыгать! Ну! Прыгай! Валя тяжело вздохнула.
– Прыгай скорей, а то, может, сюда придут другие пауки, тогда нам ещё хуже будет.
Валя закрыла глаза, разжала руки и, взвизгнув, грохнулась вниз. Карика ударил дождь брызг. Волны качнули пауков.
Фыркая и отдуваясь, Валя вынырнула из воды.
– Лезь сюда! – крикнул Карик, барабаня ногами по вздутому брюху паука. – Не бойся! Давай руку!
Бледная и дрожащая Валя подплыла к страшной туше, нащупала руками толстое, мохнатое тело паука, но тотчас же, отдёрнув руку, испуганно вскрикнула:
– Шеве‑е‑ели‑ится!
– Не ври! Никто не шевелится! – рассердился Карик. – Ну, скорей!
Наконец после долгих уговоров Валя взяла руку, протянутую Кариком, и он вытащил её на страшный плавучий островок.
Паук не шевелился. Бояться было нечего. Валя присела на корточки и стала выжимать мокрые волосы, а Карик встал во весь рост и принялся внимательно разглядывать мрачную нору паука.
– Надо уходить отсюда, – вздохнула Валя. – Надо поискать дверь.
– А вот она, дверь‑то! – Карик протянул руку к чёрному пролому в стене.
Всплеснув ладонью над головой, он прыгнул в воду и быстро поплыл к пролому в стене.
Валя с беспокойством следила за Кариком, а когда он скрылся в темноте, она закричала:
– Ну что? Что там? Карик молчал.
Валя взглянула под ноги и побледнела. Ей показалось, что паук начинает шевелиться.
– Ка‑ари‑ик! – закричала она.
Голос её прокатился под сводами и замер
– Ка‑а‑ри‑ик! – крикнула Валя ещё громче. Она уже приготовилась прыгнуть в воду и поплыть за братом, но в эту минуту Карик показался в тёмном проломе.
– Чего ты кричишь? – сказал он сердито. Увидев Карика живым и невредимым, Валя успокоилась. Она протянула брату руки и, помогая ему взобраться на паука, спросила:
– Ну, что ты видел? Там есть какая‑нибудь дверь?
– Нет. Такая же нора, как наша, – ответил Карик, пожимая плечами.
– А есть там кто‑нибудь?
– Никого!
Карик сел, подтянул колени к самому подбородку и, обхватив их руками, задумался.
– И двери нет?
– Нет!
– А что, если нам нырнуть под стену?
– Под стену?
Карик нагнулся. Свесив голову, он стал рассматривать тёмную воду.
Сквозь толщу воды было видно чёрное илистое дно пруда. Серебристые паутинные верёвки поднимались из чёрного ила к самым краям подводного колокола, удерживая его, не давая ему всплыть.
– Надо нырнуть под стену! – повторила Валя.
– А это ты видишь?
И Карик показал рукой на растянутые под водой сети, которые оберегали вход и выход в подводную тюрьму.
Нет! Нырять было страшно.
– Должна быть дверь! – сказал Карик. – Ведь мы же как‑то вошли сюда.
Валя что‑то промычала.
Карик взглянул на сестру и быстро схватил её за руку.
– Валя, что с тобой?
Она сидела бледная, широко открыв рот.
– Душно, – хрипло сказала она, – мне… не хватает воздуха…
– Сейчас, сейчас! – растерянно забормотал Карик.
Но он не знал, как помочь сестрёнке, да и у него что‑то набухало в груди, распирая до боли ребра.
В голове шумело, сердце билось сильно‑сильно, будто Карик поднимался на крутую высокую гору. Сырой, тяжёлый воздух входил в лёгкие, как перегретый пар; он только стеснял дыхание.
Надо было что‑то делать.
– Ты не бойся! – сказал Карик, тронув Валину руку. – Как‑нибудь выберемся!
И снова, в сотый раз, стал осматривать подводную тюрьму. Голова Карика кружилась.
Он наклонился, зачерпнул пригоршней воды, плеснул на лицо, и вдруг рука его повисла в воздухе. Он увидел на чёрном илистом дне огромные зелёные яйца, расщеплённые с одного конца. Одно яйцо шевельнулось, медленно отделилось от ила и, стукнувшись о край подводного дома, взлетело куда‑то вверх. Так же всплыло и исчезло второе яйцо.
Карик протянул руку Вале.
– Водокрас! Видишь? – сказал он дрожащим голосом.
Карик не ошибся: это были почки водокраса – водяного растения. В большом мире он часто видел почки водокраса и теперь узнал их без особого труда. Вместе с другими юными натуралистами он собирал эти почки для школьного уголка юннатов и даже написал однажды об этом удивительном растении заметку для «Пионерской правды».
Водокрас – бродячее растение – путешествует все лето по прудам и озёрам, гонимое ветром от берега к берегу. Корни его, похожие на усики земляники, добывают питание прямо из воды. К концу лета на усиках появляются молодые побеги. Они выходят на поверхность воды и тут распускаются в листья, похожие на сердце, как его рисуют на картинках.
Зимой водокрас вмерзает в лёд и погибает. Но ещё раньше он успевает разбросать по дну свои удивительный почки.
Всю зиму почки – зелёные яйца – лежат на дне. А лишь только наступают тёплые дни, они наполняются газами, всплывают наверх и здесь превращаются в плавающее растение.
Вот эти‑то почки водокраса и увидел Карик.
Схватив Валю за руку, он быстро‑быстро заговорил:
– Слушай! Эти штуки взлетают, как пробки… Надо нырнуть и схватиться за одну из них. Они сами нас вынесут наверх…
– А паутина? Смотри, сколько верёвок под водой.
– Всё равно надо попробовать… Ныряй скорей! Как раз в эту минуту на дне зашевелилось гигантское зелёное яйцо. Раздумывать было некогда. Почка отделилась от чёрного ила и начала всплывать.
– Ныряй! – крикнул Карик.
Валя собрала все силы. Глубоко вздохнув, она оттолкнулась от паука и исчезла под водой. Карик видел, как, нырнув под стену, Валя ухватилась обеими руками за толстую почку водокраса и вместе с ней взлетела вверх. Следом нырнул и Карик.
Раскрыв под водой глаза, он добрался до зелёной торпеды. Она шевельнулась. Карик обхватил руками и ногами толстые скользкие бока и тотчас же завертелся волчком. Почка водокраса перевернулась несколько раз и вдруг стремительно помчалась вверх, пробирая толщу воды.
Наверное, долго всё‑таки пришлось ей сверлить воду, потому что Карику уже нечем стало дышать. Ещё минута – и у него лопнуло бы от недостатка воздуха сердце, но, к счастью, в это самое мгновение он, как пробка, вылетел на поверхность воды. В лицо ударили горячие лучи солнца. Ослеплённый ярким светом, Карик барахтался в воде и дышал. Дышал полной грудью.
Рядом плавала Валя, с жадностью глотая свежий воздух.
– Эй, Валя, – засмеялся Карик, – жива? Дышишь?
– Дышу!
– Главное – не бояться ничего, – радостно сказал Карик, – не падать духом, не хныкать. Уж если мы от такого страшного паука сумели уйти, – значит, и до дома сумеем добраться.
Бедные ребята даже не подозревали, что придётся пережить им в этом незнакомом мире и какие опасности встретятся на их пути до возвращения домой.
